– Я помню, как приехал в Россию на собеседование, и мне предложили стать гольф-директором. Я остался, но в итоге пробыл им только два года, а потом понял, что больше хочу тренировать. До этого я уже был тренером в колледже в Англии – учил играть подростков.
– В чем разница в обучении гольфу в России и в Англии?
– В Англии тренер работает больше индивидуально, раскрывая талант каждого отдельного молодого гольфиста. В России это больше похоже на систему, когда со всеми ты должен делать одно и то же. Хотя лично я так не работаю, потому что не нахожу это эффективным. К тому же турниры здесь проводятся таким образом, что состязаются ребята одного возраста. Это неправильно. Когда Тайгеру Вудсу было четырнадцать, он выигрывал у девятнадцатилетних. Ему было все равно, что соперник старше, – он просто хотел выиграть. Когда я спрашиваю ребенка, как он сыграл на турнире, он отвечает: «82. Неплохой результат, я второй в своей возрастной категории». Но вопрос не в том, какой ты среди сверстников. Вопрос, какой ты среди всех. А он не знает этого! Я думаю, важно следить за своим местом с учетом результатов всех игроков, надо стремиться стать первым среди всех – независимо от возраста. Просто сделать свой самый лучший счет. В Англии именно так. Ты играешь против всех, и неважно, сколько кому лет.
– Как вы пришли в гольф?
– Случайно. Я хотел стать профессиональным футболистом. Очень много тренировался, и три раза в неделю у меня были матчи – в среду, субботу и воскресенье. Однажды игры в выходные отменили, и папа, чтобы я не мешался дома, взял меня с собой на гольф-поле. Мне тогда было пятнадцать. Он дал мне мяч и сказал: «Давай, просто делай как мы». Помню, как тогда играл вместе с ним и его друзьями и расстраивался, что у меня не получается. А когда у меня не получается, мне надо, чтобы получилось. На мой шестнадцатый день рождения родители подарили мне юниорский полукомплект и шесть уроков гольфа – и спустя год я бросил футбол. Теперь я хотел стать про в гольфе. В девятнадцать я им стал, а в двадцать восемь впервые участвовал в Европейском туре.
– Что для вас гольф сейчас?
– Я очень люблю играть, но, к сожалению, у меня очень мало времени на это. Из-за ковида я четыре года не участвовал в турнирах. Хотелось бы играть больше, но так много работы и клиентов, что я работаю почти без выходных.
– А семья разделяет вашу любовь к гольфу?
– Да, и дочка, и жена. Дочка (сейчас ей девять лет) играет недавно – я просто не хотел, чтобы она начинала раньше.
– Почему?
– Потому что я вижу много детей, у которых нет желания играть, а их родители заставляют: «Давай, давай, играй!» Но когда у них появится выбор, они сразу бросят. Человек должен любить гольф, это сложный и долгий путь, если ты хочешь стать хорошим игроком.
– А вы бы чего хотели – чтобы для дочки это было хобби или профессией?
– Как она сама захочет. Решит стать про, я помогу. Захочет просто играть для удовольствия – помогу тоже.
– Вы с дочерью говорите по-английски?
– Да, потому что мой русский не очень хорош. Так что с мамой она говорит на русском, а со мной – на английском.
– Вам никогда не хотелось вернуться в Англию?
– Мы ездим туда в гости. До ковида бывали один-два раза в год, в этом и в прошлом году – по разу. Но возвращаться я не хочу, я очень люблю жить здесь.
– Что вам тут нравится?
– В Англии у меня проблемы с политикой. В последние двадцать лет страна становится все хуже и хуже. Люди очень агрессивные, я чувствую там опасность. Вы не можете сказать человеку, который, например, бросит бумагу: «Эй, подними!» Потому что ты не знаешь, какой будет реакция. Может быть очень-очень большая проблема. В России я чувствую себя так, как в Англии было в моем детстве, пятьдесят лет назад. Люди здесь очень приятные. Хотя незнакомые обычно не улыбаются, но, когда вы узнаете их поближе, они оказываются очень хорошими. Русские очень близки к англичанам. Комедии, шутки, вещи, о которых мы думаем, – очень похожи. Я очень люблю здесь жить.

– Вы были в Челябинске?
– В Челябинске нет. Но я был в Pine Creek в Екатеринбурге раз шесть-семь. Играл там с Юрой Фишером, он очень хороший человек.
– Что вы можете сказать о полях в России?
– Тут очень классные поля. В Англии их много, но среди них есть не очень качественные, пустые, скучные, без деревьев. В России почти каждое поле очень-очень хорошее. «Целеево» – одно из лучших полей, на которых я играл. «Раево», ­«Пестово», «Завидово», Agalarov, Pine Creek – тоже все приятные и классные.
– Вы вспомнили Юрия Фишера, который сказал интересную вещь: гольф в России появился не так давно, тридцать с небольшим лет назад, но мы начали не с того. Мы стали строить гольф-поля, а нужно было начинать со дворов, как, условно, в Англии или в Америке. Когда дети начнут играть во дворах, как сейчас играют в футбол, вот тогда гольф превратится в настоящую индустрию. А сейчас поля есть, а игроков мало.
– Да, гольф в Англии, Америке, Европе сейчас везде. Во многих фильмах, в телевизоре. Как тут футбол или теннис. В России гольфа, конечно, мало, но я все равно вижу, что количество играющих людей растет. И если гольфа будет больше на ТВ, то будет больше и в жизни.
– В массовом сознании россиян гольф – это игра для богатых. Это так?
– Если честно, то да. Членство в гольф-клубе в России очень дорогое. В Шотландии, например, если вы хотите, чтобы ваши дети играли в гольф, вы можете купить членство за десять тысяч руб­лей в год. Ваш ребенок будет играть хоть каждый день целый год – за десять тысяч. А здесь ты даже один раз за десять тысяч не сыграешь. В Англии может быть чуть дороже – порядка тридцати пяти тысяч. Но все равно сумма незначительная. Поэтому там могут играть все, а здесь нет. Один миллион восемьсот тысяч за год! Да, и клюшки, комплекты, полукомплекты – здесь все намного дороже.
– У вас было такое, что вы отказывались от ученика?
– Как-то ко мне ходил один спортсмен, и я не знаю почему, но он хотел бить только третьим вудом. Я говорил: «Давай возьмем питч или сэнд». Но слышал в ответ: «Нет, я хочу третий вуд». После пятого урока я сказал ему: «Это бесполезно. Ты меня не слышишь и не хочешь услышать. Играй лучше сам». Мне было жаль тратить время впустую. Потом, спустя пять лет, я увидел его в Турции, и он снова решил взять у меня урок. Я не очень хотел, но согласился.
– И как, получилось?
– Он спросил: «Где мы можем потренироваться?» Я ответил: «В Крылатском».
Дальше было так: «А давайте в Agalarov?» – «Нет, я не могу в Agalarov, я работаю в Крылатском». – «Хорошо, давайте в понедельник в восемь». – «Обычно я не работаю с восьми, начинаю в девять». – «Я не могу, у меня работа, но я очень хочу урок с вами». – «Ладно, давайте в восемь в Крылатском». Я пришел без пяти восемь и написал, что я на месте. В ответ он тоже написал: «Я здесь». А следом отправил фото драйвинг-рейнд­жа Agalarov. Но я же сказал ему, что не работаю там! После этого я точно знал, что больше не буду иметь с ним дело.
– Что бы вы пожелали начинающим гольфистам?
– Советую не смотреть YouTube. Я знаю слишком много людей, которые смотрят по тридцать-сорок видео за один вечер, после которых в голове каша. Они не знают, какое из них хорошее, а какое – нет, какое видео помогает, а какое – нет. А многие ролики вообще вредят.
Также я думаю, что очень важно правильно выстроить подготовительную позицию для дальнейших ударов, для хорошего свинга. Иногда на драйвинг-­рейндже я вижу людей, у которых руки работают, как дворники на лобовом стекле. Но должно быть наоборот – больше движений тела, вращений корпуса. Руки должны делать намного меньше, чем кажется на первый взгляд.
– Получается, когда люди учатся, важны положение тела, движения рук. А когда ты уже добился определенного уровня мастерства, становится ли важнее умение владеть собой, чем своим телом?
– Я думаю, что это всегда важно. Важна подготовка, важны движения тела и движения клюшки, важны контакт и скорость. А после уже контроль. Но сейчас гольф стал более power-sport, чем control-sport.
– А почему сила вышла на первый план?
– Люди бьют очень далеко, надо бить сильно. И тут очень важен контакт: если до контакта с мячом копнуть, мяч не полетит. Но вместе с контактом надо бить сильнее. Люди хотят контроля, им нужна точность. Но точность, если честно, бесполезна, если не ударить достаточно сильно для того, чтобы мяч преодолел нужную дистанцию. Когда же вы будете бить дальше, само движение тоже станет лучше.
– Чему вас научил гольф?
– Он очень похож на жизнь. Вы можете узнать человека по манере его игры. Злые люди, которые на поле всегда расстроены и агрессивны, такие же и в обычной жизни. Люди, которые очень стараются, – такие же.
Еще я думаю, что это очень хорошая игра для детей, потому что она честная. В футболе, например, совсем наоборот, там постоянно обманывают. Это была одна из причин, почему я его бросил. В гольфе все честно, в футболе – нет, а я такое не люблю.